Харриет Джонс, бывший премьер-министрЯ увидела, как Гарольд Саксон уничтожил кабинет министров, меня задержали, но неизвестный в шлеме сначала обезвредил задержавших меня, а затем меня.
Что происходило, мне непонятно даже сейчас, пока я жду запуска ТАРДИС. Я почти понимаю, как мы все оказались в одном месте, могу разделить чувство юмора Мастера, решившего начать свою маленькую игру, могу понять силурианцев, запустивших вирус, но мне сложно понять, почему узел всех событий затянулся именно на этой комнате и на тех личностях, что там оказались.
Оказались вовлечены Торчвуд, спутники Доктора, сам Доктор и Мастер, даже один представитель иного вида, силурианцев, но почему именно в этом времени, в этом месте, из-за этой болезни, почему в мире, который не являлся моим? Неужели всё это ради забавы Мастера?
Знай я больше о Мастере, пусть даже о Гарольде Саксоне, я, возможно, смогла бы предположить, что Мастер не просто связан с этим, а среди нас и вычислить его, но я слишком поздно узнала о его существовании в принципе от Ривер Сонг. Возможно, сама Ривер Сонг могла бы его вычислить, но её тревожило что-то, что не зависело от пространства и времени.
Впрочем, я помню, как сказала Рори, что уверена, что бутылка "Для моего пупсика" именно от Мастера Доктору. Но я не продолжила эту мысль. Я и не помогла Рори устроить повальный обыск. Не заметила сумку Донны. Не обратила внимания, что развязывал всех именно Шон. Я не знаю, изменило ли бы что-то, если бы Мастер вышел не сам, а кто-то из нас раскрыл его, но важно то, что я не поняла этого. Я предполагала, что за нами наблюдает, что надписи рисует кто-то из нас, но отбросила простейшее решение ради сложного.
Но я знаю, почему мне не хватило смекалки и безжалостности, чтобы довести своё неудавшееся расследование до конца. Из-за силурианки. Я видела кого-то иного вида второй раз в жизни, если не считать Повелителей Времени.
И каждый раз, когда я видела представителя другого вида, я вспоминала тот вид, корабль которого был уничтожен по моему приказу. Нет, даже несмотря на слова Доктора, я не жалею о том, что сделала, ни за что. Я сделала правильную вещь.
Но я уничтожила тысячи живых существ. Тысячи личностей. И каждый взгляд силурианки напоминал мне об этом. Особенно после рассказа о том, что люди уничтожили часть их вида.
Признаюсь, я не взяла себя в руки, и это чувство вины было именно тем, что помешало мне мыслить до конца логично. Я пыталась найти помощь у других, но Йанто пытался привести в чувство совершенно потерянного Джека, Ривер и Эми тоже держались друг за друга, а Рори сделал больше, чем я могла попросить и представить, сумев спасти мне жизнь. Требовать что-то у детей сороковых тем более глупо.
Не менее глупо, что я не соблюдала весь порядок действий, пробуя воду и отравилась. Не менее глупо, что я не приложила ещё больше сил, чтобы найти всё же помощь у остальных. Не менее глупо, что даже после того, как я сумела прийти в себя, я не стала внимательнее и не обнаружила Мастера, а пыталась найти ответ в радио-передачах с поверхности и в радио-связи с Торчвудом.
Затем возник Мастер, и всё моё расследование перестало иметь смысл, потому что ответы на загадки вели или к нему, или к силурианскому вирусу.
Тогда я наконец поговорила с Рестак. Я выслушала её.
Меня терзало то, что её вид начал с агрессии. Что по всем представлениям я обязана ответить тем же, чем ответила в прошлый раз.
Но я больше не была премьер-министром. Я могла лишь взять власть в свои руки здесь, посреди этого хаоса...
...или создать эту власть дома, в моём времени, в моём пространстве, в моём мире.
Не имело значения без моего положения, с чего они начали или чем собираются закончить. Имело значение то, что Рестак пытается поговорить с человеком, остановить резню и прийти к мирному соглашению.
Пусть тяжёлому для людей и силурианцев, пусть Йанто прав в том, что деление Земли невозможно, совместная жизнь тяжела и рано или поздно может начаться война, но меня вдохновляет мысль о том, что благодаря технологиям силурианцев все, кто недоволен Землёй и все, кто мечтает о расширении наших владений, сможет построить то, с помощью чего мы сможем искать новый дом.
И почему-то когда я думаю об этом, во мне хватает уверенности представить не предательство и войну, а счастливый союз и начало жизни землян, не просто знающих об иных мирах, а живущих с иными видами в союзе. Союзе, который поможет обоим.
Здесь стоит извиниться. Ведь силурианцы такие же земляне, как и мы. Я верю им в этом.
Начало жизни человеческого вида, живущего с иными видами в союзе на одной планете. Так будет вернее.
И я пообещала Рестак исполнить обещание. Пусть не здесь, но дома, но только дома я буду чувствовать себя на своём месте. Я абсолютно и искренне уверена, что я, Харриет Джонс, нужна на той Земле, на которой я родилась, а не на которую меня перенесли. Я не боюсь смерти, если я буду там, где нужна. Не боюсь ни Саксона, ни его слуг, ни предсказаний Доктора, если я буду на своём месте. В своей стране. В своём доме. Со своим народом.
Я знаю, что Торчвуд будет против такого союза. Но я знаю, что Торчвуд может быть не прав. Многое доказывает то, что правы и не правы могут быть обе стороны одновременно. Пусть они делают всё, чтобы защитить землян. Я сделаю всё, чтобы слово "земляне" перестало быть таким эгоистичным.
Я верю, что у меня получится.
Но не это то, что меня тревожит. Союз с силурианцами не был создан чувством вины, я уверена в своём решении и обещании до конца.
Меня беспокоит судьба Кэтлин и Патрика. Не то, исчезли они или нет, когда вернулся Доктор, это игры Повелителей Времени, на которые я всё равно не смогу повлиять, а то, что я сказала им.
Я просила молодую девушку покончить жизнь самоубийством.
Эти часы, эти игры, Доктор, Мастер и все эти шутки со временем и пространством, вечно заканчивающиеся чужой болью и чужими смертями, непонятные никому, кроме них самих, в них очень легко запутаться.
Но я слушала Ривер и Мастера, говорящих с девушкой о часах, и я понимала, что что бы ни случилось, их необходимо открыть. Честно говоря, я надеялась, что ничего не произойдёт.
Когда я увидела их, сидящих в углу, я присела рядом с ними. Я знала, что нужно сказать. Легче мне не становилось. Я знала, что это нужно сделать. Легче мне не становилось.
Я расспросила её о жизни в госпитале. Спросила, как живут и справляются со смертями врачи и медсёстры.
И рассказала, что когда вмешивается Доктор, это всегда так, что кто-то жертвует собой. Я сказал, что Доктора здесь сегодня нет. Что сегодня решение принимает она. От этого решения зависит множество жизней, и что сегодня она может спасти их все. Сегодня она может просто продолжить быть медсестрой. Остаться тем, кем она была. Спасти чужую жизнь.
Но так бывает, что медсёстрам приходится ползти на животе по полю боя и вытаскивать солдат из-под снарядов. Бывает, что они гибнут.
Я говорила и знала, что никто другой ей этого не скажет. Я говорила и знала, что давлю на девочку. Говорила и знала, что она умрёт, если часы откроются. Даже надеясь, что ничего не случится, я знала это. Знала, что это манипуляция.
Если бы Патрик меня ударил, мне стало бы легче. Но он просто обвинил меня в том, что это манипуляция. А Кэтлин попросила уйти.
Я ушла и рассказала о том, что сделала, Рори. Он попытался меня утешить, но я себе и этого не прощу.
Я не уверена, что поступила правильно, даже если знаю, что это так. И то, что я не жалею о своих действиях, не значит, что я не чувствую вину. Мне кажется, так же может сказать и сам Доктор.
Я попросила его вернуть меня в моё время и не сохранять мне воспоминания, чтобы не было лишних парадоксов. Всё, что мне нужно запомнить, я записала в блокнот, которому я поверю. Даже Торчвуд не отберёт его у меня.
Не зря выпущен акт, запрещающий мою автобиографию.
Мысли игрокаХарриет описала всё, что мог сказать я, но осталась одна мысль, которая не была записана. Она звучит так:
"Я сделала многое. Но меня терзает вопрос: могла ли я на что-то повлиять или всё это было лишь забавой Мастера? Почему мы?"
Я раскрою некоторые моменты из её записей и конкретно этой мысли: я не уверен, что даже попытки расследования имели смысл как инструмент движения сюжета. Настоящее движение подразумевало три фактора: раскрыть Мастера, связаться с Торчвудом, вернуть Доктора.
Связаться с Торчвудом могли только техники и Йанто, что они и сделали. Кстати говоря, этот диалог совершенно потрясающий, и факт его существования как события и воспоминания, восхитителен. Это чудеснейший момент, мастерский ход и всё прочее. Красиво, просто, несёт большую смысловую нагрузку.
Раскрыть Мастера могла не только Харриет, даже, скажем так, Харриет имела на это довольно низкие шансы, попросту не зная, что такое существо, как Мастер, существует. Она узнала об этом посередине игры, и связывать факты было ещё не поздно, но знай она об этом с начала, связывать их было бы намного проще. Так или иначе, по этому пункту провал.
Вернуть Доктора, насколько я сумел осознать, Харриет помогла больше всех остальных, сначала уточнив, как именно они открывали часы, вместе или по отдельности, а затем поговорив с Патриком и Кэтлин. Пусть она ничего не знала о часах, так же, как и о Мастере, она много знала о... чувствах, долге, принципах, важности определённых слов и действий.
Поэтому, самостоятельно отвечая на собственный вопрос, скажу, что Харриет повлияла на многое, раскрытие Мастера всё равно не имело бы много смысла, учитывая, что так или иначе он бы сам проявился, что он и сделал, и многое было лишь забавой Мастера, но это не имеет значения, потому что благодаря его забавам она встретила Рестак и поговорила с ней, и изменилась.
Она о многом не сохранит воспоминаний, но человек складывается не из воспоминаний. Эта встреча помогла Харриет измениться, и она останется такой, какой стала.
С организацией проблем нет: хватило одной встречи, чтобы обсудить моё участие и детали, чиповка моя прошла совсем быстро, неясностей в правилах никаких, мастера на игре были доступны быстро, всегда и по любому поводу, на вопросы отвечали ясно и чётко.
ОСОБЕННО ВАЖНОЕ
Имела место быть проблема организации личных сюжетов, из которых кайнда складывался общий сюжет. Ощущение, что игроки не влияют на сюжет, неправильно, я объяснил сверху, почему. Но вот откуда оно возникает:
Я не в курсе, как было с личными драмами у других игроков, но если бы Харриет и я не решили действовать последовательно и пытаться взять контроль над ситуацией и что-то прояснить, без личного расследования и загадок я мог бы не делать ничего.
Стоит пояснить: я приверженец постулата, что каждый игрок делает себе игру сам, но я знаю, что это требует опыта, практики, определённых навыков, знаний и умений. А нередко ещё и определённого персонажа.
И ещё это не значит, что мастера не должны позаботиться о, как минимум, запасном варианте действий для каждого игрока, гарантирующему, что он не останется неприкаянно сидеть в углу. Не имея опыта мастеринга кабинеток, не могу сказать, насколько сложно обеспечить такими завязками игроков, поздно сдающих квенты или что-то ещё, но могу, поддерживая свою критику практикой, предложить свою помощь в организации следующей игры, чтобы самому узнать, как это делается и насколько сложно.
Это всё.
Пара личных благодарностейЯ, к сожалению, поиграл не со всеми, например, внезапно, Джеком, Харриет оставила его на совести Йанто вместе со внезапной потерей памяти, а ещё совершенно не общался с Эми, поэтому как игрок отследил только то, что порой Эми совсем, кажется, не знала, что ей делать в данный конкретный момент времени.
Честно говоря, я вообще больше был Харриет, чем следил за обстановкой.
Всё же, могу сказать, что то, что я успевал замечать, впечатляло. Разговоры Эми и Ривер даже стороннему наблюдателю давали очень трагическое впечатление об их отношениях и совместных воспоминаниях.
И ещё Харриет была в ужасе от её диалога с Кэтлин-Доктором и впечатлена тем, что Эми выстояла и даже с сарказмом, пусть и отчаянным, сказала о докторском "Мне жаль", что это его любимые слова.
Поэтому я был бы рад поиграть с вами снова и взаимодействовать больше.
И о Джеке, тем не менее, можно сказать, что он до неприличия хорош. Лучшее впечатление, которое о Джеке можно было создать, было создано, и я счастлив был его чувствовать.
Это то, что когда Джек переставал молчать и начинал говорить действовать, комната сужалась до него и тех, кто его окружал. Джек привлекал всеобщее внимание так и тогда, как и когда считал нужным, и это было прекрасно.
Хочу ещё на игры с вами.)
И теперь моя благодарность уходит сначала Шону Темплу и его проникновенным глазам и благодарности за заботу о Донне, а затем Мастеру.
Любовью к Шону Харриет прониклась мгновенно, слишком уж много добра и нежности вложил он в благодарность, ну а уж Гарольд Саксон и вовсе чертовски стильный сукин сын. Несмотря на то, что Харриет не имеет причин его любить, она не слишком много могла ему противопоставить в этой комнате, поэтому пыталась осторожно выяснить всё, что могла, а в остальное время внутренне улыбалась его выходкам.
Как игрок, могу сказать, что это было восхитительно, я в восторге от игры и игрока, отдельно в восторге от Мастера, и испытываю глубокую благодарность за возможность такое увидеть. Мечтаю играть с вами снова и познакомиться с вами вне игры.)
Как я уже сказал Нике, "Мастер целовал мне руку в благодарность! Момент, которому я отведу отдельное место в моём сердце."
Спасибо Донне-Люси за образ сначала дамы в беде, а затем отъявленной стервы. Этого мне не хватало. Я буду рад увидеть вас снова.
Спасибо, Рори! Давно обо мне так никто не заботился, а уж о Харриет и подавно. Спасение жизни кому долг, а кому теплота всей человеческой любви. Я хочу поиграть с тобой снова и просто познакомиться лучше.
Спасибо, Йанто. Чёрт, пусть мы с тобой так и не связали всё это в единую картину, мы с тобой проявили себя настолько не беспомощными, насколько могли. Харриет пыталась дать тебе всё, чтобы ты не терялся рядом с отсутствующим Джеком и не падал в грех уныния в нашем отчаянном положении, и была искренне довольна тем, что хоть как-то, но вы продвигались в расследовании. Мы были единственными людьми друг у друга в этой комнате.
У меня ещё никогда не было на играх напарника-детектива, пусть даже в таких странных формах, как агент Торчвуда, нюхающий бутылки с водой для бывшего премьер-министра :3.
Отдельная благодарность за разговор о судьбе Земли. Он отрезвил Харриет и помог ей рассмотреть ситуацию лучше и глубже. Понять больше о себе и о том, что должно быть сделано. Этот разговор был очень важен для неё.
Именно в такой форме, напарников-детективов, мне бы хотелось поиграть с тобой ещё, кстати. Да вообще в любой, на самом деле.)
И просто лучше познакомиться с тобой.
Ривер. Спасибо, что извинилась. Я вовсе не в обиде на тебя, но я чрезвычайно редко сталкиваюсь с тем, чтобы люди извинялись за какие-то мелкие взаимные недопонимания и возможные обиды, и это немыслимо приятно.
Поиграли мы с тобой мало, тем не менее, я хочу ещё.)
Кэтлин и Патрик, спасибо вам. Вы потрясающие. Харриет ужасно боялась снова испугать Кэтлин и не знала, как помочь и успокоить.
За вами было прекрасно наблюдать, слушать и видеть, как вы чуточку лучше каждый час справляетесь со своей бедой. Вам было прекрасно помогать мелочами-объяснениями о том, что такое динамики и стерео-система. Харриет была рада хоть немного помочь и почувствовать небольшую возможность исполнить свою ответственность заботы о людях.
О том, чем для меня и для неё стал наш последний разговор, она уже написала. Я буду рад ответить на любые новые вопросы и встретиться с вами вне игры.
Вы потрясающие игроки. Зная из отчётов, как вам было тяжело, могу сказать, что, на мой взгляд, вы справились отлично. Ни секунды сомнений в том, что Одиннадцатый Доктор именно так бы себя и вёл и так говорил, у меня не было. Я видел его вместо вас и я восхищён тем, как вы справились. Ещё раз огромное спасибо. Я буду счастлив вновь оказаться с вами на одной игре.
Рестак, с вами было прекрасно играть и говорить. Спасибо вам огромное.
Вы помогли очень многое осознать Харриет Джонс и спрашивали её о вещах, о которых она не осмеливалась сама себя спрашивать раньше. О судьбе Земли и других видов на ней. О том, что должно случиться с человеческой расой.
Эти разговоры мне нравится прокручивать в голове снова и снова.
Впечатление от Рестак отдельное и замечательное: это ощущение настоящей хладнокровной ящерицы, которой плевать на этикет и прочие детали человеческого общения. Недвижимые и немигающие глаза, так и ждёшь раздвоенного языка и шипения.
И всё же Харриет чувствовала небольшое тепло в сердце Рестак, когда говорила с ней.
И верила она ей не только из-за того, что нужно было двигаться, потому что знала, что может обеспечить светлое будущее, но ещё и из-за этого тепла.
Выражаю своё желание встретиться с вами снова. Неважно, на игре или вне неё.
Мастера! Спасибо огромное. За приглашение, за встречу, за игру, за то, что слушаете, за то, что говорите. Отдельное спасибо за Уда, вдохновившего полу-мёртвую Харриет на новые свершения.
И просто за то, что вы есть и делаете то, что делаете.